Наплевав на условности, задаваемые механической шкалой времени, блоггеры Тесноты вспоминают встречу с французским райтером старой школы NEBAY, научившим местных тружеников баллона и маркера терпению, вере в себя и промышленные фоны.
13 апреля Nebay (Небё — понятное дело, что фр.), членам своей семьи явно представляющийся как Бенуа Шаретт, проводил мастер-класс по райтерству, бродя по Екатеринбургу. За сутки он сменил несколько мест; подолгу нигде не задерживался; улыбался, хмурился, властно тыкал пальцем в стены и активно показывал, как парень, в свое время поймавший oldskool-стилистику, может быть эффективным project-менеджером.
Среди достоинств, благодаря которым на мастер-класс пришло довольно много пацанов на стритстайле, важно отметить то, что Бенуа был пионером граффити во Франции. За год до того, как Баския неудачно вкатил в себя спидбол, Nebay подхватил нью-йоркскую волну и стал заполнять улицы Парижа и его пригородов би-боями, рваными фразами прокламационного толка, выполненными при помоще дриппинга.
Бенуа, как персонажу классической истории успеха, начинающейся на улицах, потребовалось несколько лет для того, чтобы стать распознаваемым художником; миновав же стадию приятия общественностью, он стал выставляться в парижских галереях, читать лекции о том, что граффити — это эгоистичное искусство, и учить молодежь правильно разрабатывать запястье.
Для того, чтобы узнать больше о его стиле работы и личности вообще, блоггеры Тесноты провели вечер в кустах, снимая то, как Nebay прививал французский стиль екатеринбуржской набережной:
А в интервью, записанном на мышечной ткани миокарда, Nebay рассказал о новообретенной культурной преемственности, тоталитарной моде и ворованных ключах.
Секунду, я диктофон включу.
Зачем? Ты ж поговорить хотел. Давай разговаривать. Тебе эта штука не нужна, ведь хороший разговор остается в сердце и памяти (смеется).
ОК. Как скажешь! Как тебе Екатеринбург? Достаточно дружелюбный город?
Абсолютно! Мне у вас очень нравится.
Первый вопрос о твоих работах, выполненных в коллажной технике. Сочетание рекламных образов с приемами старой школы не ново, но в твоем случае это выглядит по-особому круто: помещенные в пространство работы флакон Шанель и улыбка Кейт Мосс приобретают новое качество. Это переосмысление или что-то большее?
Реклама тоталитарна. Она просто лезет тебе в голову, когда ты прогуливаешься по улицам. Ты всего лишь хотел проветриться, а в итоге твое сознание наполняется нерефлексируемыми образами, слоганами и ты ничего не можешь с этим поделать. И это повсюду! Вот смотри: у него на ногах пума (тычет пальцем на кеды внимательно слушающего падавана от граффити) у меня найк, и ты знаешь это, потому что тебе об этом сообщил огромный ярлык. У тебя вот другая обувь. На ней ничего не написано.
Это кларкс.
Вот-вот! Они не кричат мне об этом. Мне совершенно не нужны эти рекламные возгласы. А главное, что эти процессы выведены рынком в область подсознания. Ты идешь по городу, а они незаметно проникают в тебя. Я против этого! Моя работа о том, как можно дополнить рекламное высказывание, сделать его заметным, осознаваемым.
Block Bleu, работа Nebay
Твои работы напомнили мне историю из 80-ых с нью-йоркскими граффитчиками, которых Энди Уорхолл, вдохновленный грубым звучанием голоса улиц, притащил в ведущие галереи Манхеттена. Именно тогда столкновение дискурсов фэшн-индустрии и уличного искусства ощущалось как никогда остро. Ребята должны были доказать свою состоятельность на мощном арт-рынке, соперничая с модными фотографами и именитыми художниками. Твои работы можно поместить в контекст этого «противостояния», как если бы оно продолжалось на твоей территории?
Да-да, точно (смеется). Видишь ли, у тех, кто стоит за всеми этими постерами, слоганами, брендами, есть ключи от дверей нашего сознания. Я ворую эти ключи. В моих работах граффити выполняет функцию рамки, которая меняет смысл втиснутого в нее рекламного образа. В результате он становится заметным и к тому же меняет свою функцию. Этот нехитрый прием позволяет мне примерить на себя облик Робин Гуда наших дней: забрать ключи у богатых и передать их бедным. Я воспринимаю это как свою борьбу со сложившейся ситуацией.
Мне нравится взгляд на граффити, согласно которому рисунок может быть воспринят как высказывание, адресованное городу. Какое послание содержат твои работы?
Ты же видел, что я рисовал в вашем городе. Я просто писал на стене свое имя, как это делают дети. Вроде всех этих нелепых «Джек был здесь». В этом нет иного посыла, кроме сообщения о моем присутствии. Такой способ сказать привет. Я могу лишь надеяться, что кто-то из знакомых прочитает это и поймет, что я здесь. Когда я был на юге Франции, через день после того, как разрисовал очередную стену, мне позвонила моя тетя, с которой мы не виделись сотню лет. Она веселым голосом сообщила, что заметила мой тег и пригласила меня на чай. Было здорово!
Block Orange, еще одна работа Nebay
А что ты думаешь насчет художников, для которых эта смысловая нагруженность является определяющим элементом творчества? Я говорю о тех, чьи работы несут радикальные посылы и нередко расцениваются, как арт-терроризм. Можешь определить границы радикализма в высказываниях этих художников?
Кого ты имеешь в виду?
Самый очевидный пример – Бэнкси.
О! Я его обожаю. То, что он делает, достойно восхищения. Что касается границ — я не знаю. На этот вопрос нет ответа, потому что здесь все очень субъективно. Моя граница в том, что я рисую.
Для Бэнкси, соответственно, в его работах. А вообще, хорошо то, что работает. Если Бэнкси удается подобрать ключи к сознанию зрителя – это его личное достижение. Не вижу смысла говорить о границах.
Я занимаюсь граффити с 87-го и делаю это только потому, что не хочу быть как все. Понимаешь, меня тошнит от рутины. Встал до невозможности рано, пошел на скучную работу, потом уставший угрюмый плетешься домой и все по-новой. Ужас! Я хочу быть свободным от всего этого.
Я понимаю, но твоя свобода нуждается в материальной поддержке. Как ты зарабатываешь деньги?
Странная штука, но люди готовы платить за мои работы. Я объясняю это тем, что, будучи лишенными своей собственной свободы, они готовы покупать мою.
Я вижу, ты уже хочешь рисовать, поэтому последний вопрос. Он про те работы, в которых ты создаешь внушительные цветовые композиции с помощью тегов. Откуда эта техника? Лично мне они напоминают арабскую вязь с ее принципами аниконизма (запрет на изображение живых существ, — прим. ред.) и отсутствия пустоты, незаполненного пространства.
Слушай, никогда не смотрел так на свои работы. Мне довелось побывать в Алжире и Йемене, так что я понимаю, о чем ты говоришь. Да и во Франции очень много представителей арабской культуры. Мне твой подход определенно нравится! Теперь буду говорить всем, что мой учитель — Хасан Масуди! (выдающийся современный художник-каллиграф, — прим. ред.)
***
Редакция выражает благодарность агентству StreetArt и Альянс Франсез Екатеринбург за помощь в подготовке материала, Nebay — за то, что выбрал семейную жизнь вместо кокаина, арабистам - за то, что они нас не читают.
